Кто должен готовить кадры для производства — государство или предприятие? Почему зарплата в 100 тысяч — это плохо? И чем закончится кадровая засуха Закамья?

Как решить усиливающуюся проблему кадрового голода в Закамье? В Набережных Челнах и Елабуге проблема стоит остро, как никогда. Предприятия привлекают на работу жителей сопредельных регионов и даже граждан соседних государств; строят общежития и организовывают вахту; соревнуются друг с другом по зарплате; организуют «вылазки» в школы и профтехучилища — и все равно испытывают жесточайший кадровый дефицит. В репортаже с круглого стола, организованного «Реальным временем», — о том, как поспорили гендиректор «Эссен Продакшн АГ» и менделеевский чиновник, чего не хватает техникумам для подготовки рабочих кадров (спойлер: нет ни профстандарта, ни преподавателей) и что, по мнению собравшихся, должно сделать государство для решения глобальной катастрофы с рабочими кадрами.

ТАКИЕ РАЗНЫЕ МНЕНИЯ

На круглый стол «Реального времени» пришли специалисты, которые разбирали разные аспекты проблемы. В тревожный набат бил директор Набережночелнинского технологического техникума Виктор Суворов, который обращал внимание на то, что государство должно разработать систему экономического стимулирования предприятий на совместную работу с учебными заведениями. Раис Назипов, начальник управления образования Менделеевского района, представлявший кейс АО «Аммоний», приводил предприятие в пример: всем-де так работать бы — поддерживать школы и техникумы и готовить для себя кадры самостоятельно. Однако Леонид Барышев, гендиректор АО «Эссен Продакшн АГ» (производства в Елабуге и Набережных Челнах) задавался вопросом: почему на крупный бизнес, который дает рабочие места и платит большие налоги в бюджеты всех уровней, перекладывается необходимость содержать за свой счет и учебные заведения?

К сожалению, в последний момент от участия в мероприятии отказались представители администрации Набережных Челнов — хотя было интересно послушать их точку зрения по наболевшему вопросу. Представители ПАО «ТАИФ-НК» (Нижнекамск) озвучили свой кейс по решению кадровой проблемы. Впрочем, обо всем по порядку.

Елена Романова, руководитель кадрового отдела кондитерской фабрики ESSEN, поделилась аналитикой за март, которую собрал портал hh.ru: сегодня в Закамье количество вакансий в среднем на 8% превышает число активных резюме. Впрочем, если смотреть именно рабочий персонал, который сейчас в особенном дефиците, то разница достигает 10%. Причем надо иметь в виду, что этот портал не специализируется на рабочих вакансиях. Не находят предприятия радикального спасения и на «Авито»: там в числе прочего публикуется множество временных вакансий и объявлений об аутсорсинге.

Однако спикер представила аналитику «Авито» за март о том, что происходит сейчас на рынке труда в России в целом. Уровень безработицы в России в феврале 2023 года, по данным сервиса, находился на историческом минимуме: 3,6%. Уровень поисковых запросов по теме вакансий упал до 15% от общего количества, а объем опубликованных вакансий вырос за год на 82%. При этом количество откликов на одну вакансию упало в среднем в 4,3 раза. Количество вакансий на вахтовом методе выросло в среднем в 5 раз, а соискательская активность по отрасли «Производство и сырье» снизилось на 7%. Зато набирают популярность нестандартные форматы трудоустройства (на 73% выросло число вакансий на неполный рабочий день, а желающих работать в таком графике стало больше на 140%; 53% кандидатов совмещало основную работу и подработку).

Елена Романова рассказывает, какие источники использует ее предприятие для поиска новых сотрудников. Это и основные интернет-порталы по поиску работы, и прямой набор через объявления в СМИ, и тематические паблики «ВКонтакте» с сообщениями о вакансиях — словом, все доступные электронные ресурсы.

«ТАИФ-НК»: ДУАЛЬНАЯ СИСТЕМА ОБУЧЕНИЯ ПОКА ДАЕТ ТРИ ДЕСЯТКА НОВЫХ СОТРУДНИКОВ В ГОД

Кейс своего предприятия представила Эльвира Гималетдинова, ведущий специалист по кадрам АО «ТАИФ-НК» (Нижнекамск): на протяжении нескольких лет предприятие плодотворно сотрудничает с вузами (КНИТУ Нижнекамска, КНИТУ-КХТИ) и с учреждениями среднего профессионального образования (колледж нефтехимии и нефтепереработки им. Н.В. Лемаева в Нижнекамске).

— Самым эффективным способом подбора кандидатов, на наш взгляд, стала дуальная система обучения, — рассказывает специалист. — У нас она успешно развивается, и по ней студенты нижнекамского колледжа на последних курсах трудоустраиваются на предприятие и проходят оплачиваемую производственную практику. Подбор кандидатов идет на конкурсной основе: мы проводим многоуровневое собеседование и отдаем предпочтение выпускникам с высокими баллами, участникам олимпиад. По этой системе в 2022 году к нам устроились 24 человека, в 2023 пришли еще 35 сотрудников.

Студенты нижнекамского колледжа на последних курсах трудоустраиваются на предприятие и проходят оплачиваемую производственную практику

Леонид Барышев усомнился в эффективности описанной системы:

— А сколько у вас общий набор в год, 24 человека «ТАИФ-НК» хватает?

Сотрудницы нижнекамского предприятия ответили, что дуальная система — лишь один из ресурсов для подбора кадров. На сегодняшний день на «ТАИФ-НК» не закрыто лишь 4% вакансий. Чтобы найти сотрудников, используется ряд источников: приглашение кандидатов на собеседование через официальный сайт предприятия, обращение в Центр занятости Нижнекамска, активный подбор кандидатов на портале «Работа в России», публикация вакансий в СМИ и на специализированных интернет-порталах.

Эльвира Гималетдинова обратила внимание, что в таком решении вопроса есть и еще одна важная сторона — учебное заведение, которое выпускает специалистов необходимого уровня. И в Нижнекамске такое есть — колледж нефтехимии и нефтепереработки. И еще одна особенность нижнекамского кадрового хантинга: нефтехимия — «градообразующая отрасль» для Нижнекамска, и здесь миграция сотрудников идет в основном внутри города, между предприятиями сходного профиля.

«СЕГОДНЯ ЛЮДЕЙ У НАС УЖЕ НЕ УДИВИШЬ ЗАРПЛАТОЙ В 100 ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ»

Леонид Барышев рассуждает: подобрать в колледже 24 талантливых выпускника — это одно. Дуальная система обучения — подходящее решение вопроса для компании с небольшой текучкой. А каким должен быть колледж, чтобы обеспечить ежегодный кадровый дефицит для нескольких предприятий пищевой отрасли в размере 500 человек в год? Что делать с перетеканием сотрудников между Елабугой и Набережными Челнами (города, как известно, чуть ли не переходят один в другой, так что расстояние не становится проблемой для людей, которые ездят на работу) и с бесконечной зарплатной гонкой?

Гендиректор АО «Эссен Продакшн» высказывает подозрение, что Закамская зона уже начинает доминировать над остальными регионами Татарстана по уровню зарплат. На всех новых промышленных объектах идет активный набор сотрудников. Основные способы «перехвата» квалифицированных кадров — ценовая борьба. Леонид Барышев делится своим опытом:

— Сегодня людей у нас уже не удивишь зарплатой в 100 тысяч рублей для линейного персонала — у нас примерно 10% операторов линий уже перешли эту границу. А в прошлом году в среднем люди на таких линиях зарабатывали 75—76 тысяч. Получается, что мы постоянно убегаем от «зарплатного катка», который нас все равно догоняет. Допустим, ОЭЗ «Алабуга» платит студентам своего политехнического колледжа 180 тысяч рублей. Я не знаю, что студенту надо предложить, чтобы он после колледжа к нам на работу пришел. «Приходи к нам электриком работать — у нас 75 тысяч зарплата»? Он мне ответит: «Да вы что! Я тут 180 получаю, сделайте мне 250, и я к вам приду электриком!». Он даже еще работать не начал, а ему платят такие деньги. Там просто система такая, что есть бездонная бочка государственного бюджета. И оттуда под видом того, что готовят работников для своих предприятий, они черпают бюджеты и платят своим студентам эти деньги в виде зарплаты. А взамен их раз в неделю приводят на производство, и они там, допустим, паллеты изготавливают. По-моему, это самые дорогие паллеты в мире получаются. И когда они говорят: «Берите у нас студентов», я отвечаю, что такой студент мне будет стоить дороже главного инженера!

В Госплане никто не написал, что «Эссен Продакшн» построит в Челнах кондитерскую фабрику, а значит, нужно открывать направления подготовки под пищевое производство

«ЭТУ ПРОБЛЕМУ ПОДНИМАЮТ УЖЕ МНОГО ЛЕТ. И ЕЩЕ ЛЕТ ДЕСЯТЬ БУДЕМ ЕЕ ПОДНИМАТЬ!»

Дуальная система, построенная в Нижнекамске, уходит корнями в советскую систему Госплана: под нефтехимическое производство строили город, под него тут же, на месте, и создавали профильный техникум (а потом и вуз). При СССР это было нормой: параллельно с заводами открывали учебные заведения, готовившие под них специалистов. Казалось бы, самая очевидная дорога, по которой нужно идти вузам, ССУЗам и предприятиям — тесно сотрудничать. Делать так, чтобы учебные заведения готовили людей по тем специальностям, которые действительно нужны производству, и чтобы обучение это строилось на реальных практических навыках.

— Но в Госплане никто не написал, что «Эссен Продакшн» построит в Челнах кондитерскую фабрику, а значит, нужно открывать направления подготовки под пищевое производство, — рассказывал Леонид Барышев. — Мы тоже пытаемся заходить в систему профессионалитета: второй год работаем с Набережночелнинским технологическим колледжем в направлении подготовки кондитеров. Но это, по сути, венчур, который непонятно, чем обернется. Понятно, что нам этих людей все равно не хватит, но мы хотя бы начали.

Совместный проект АО «Эссен Продакшн АГ» и НТТ заключается в том, что специалисты сначала работают со школьниками и их родителями, убеждая выбрать специальность кондитера. Потом происходит набор, предприятие поставляет техникуму необходимое для обучения оборудование, практику студенты проходят в цехах кондитерской фабрики ESSEN, и вот уже совсем скоро должен состояться пилотный выпуск технологов-кондитеров, подготовленный прицельно для нужд конкретного предприятия. Однако это — точечный пример, капля в море, которая глобально проблему не решает. Виктор Суворов, директор колледжа, говорил:

— Для того, чтобы человека обучить, а потом еще и направить на это предприятие работать, от этого предприятия нужны огромные усилия. У нас в России нигде нет глубокого, нормального сотрудничества между производством и учебными заведениями! Мы пытаемся заниматься профессионалитетом. Но для того, чтобы мы набрали обучающихся на новые профессии, нужна, прежде всего, хорошая реклама. Нужны средства массовой информации. Нужно обосновывать детям привлекательность работы на этих предприятиях! Но, к большому сожалению, пока к этому прилагаются очень малые усилия. У нас в СМИ только шоумены и преступления! Эту проблему поднимают уже много лет. И мы еще лет десять будем ее поднимать! И ничего с места не сдвинется.

В СИНГАПУРЕ 98% ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ — ЭТО ЧАСЫ ПРАКТИКИ. В РОССИИ — 15%

Виктор Суворов описывает как минимум четыре основных причины того, почему среднее профессиональное образование в России в целом и в Закамье в частности находится в глубокой депрессии. С ним соглашаются и остальные участники дискуссии — несколько раз прозвучало даже слово «катастрофа».

Во-первых, по словам Суворова, государство не дает предприятиям экономических стимулов вкладываться в обучение профессионалов. Он приводит пример западных стран, во многих из которых законодательство дает предприятию льготы по налогообложению и квотирует рабочие места, если оно сотрудничает с учебным заведением. Компания, в свою очередь, оснащает колледж оборудованием, сырьем для обучения, делает рекламу рабочим специальностям, принимает к себе студентов на дуальное обучение. «Пока в России такого закона не будет, ни одно предприятие не придет в техникум или в колледж — ему это просто невыгодно!», — говорит директор НТТ.

Во-вторых, остро стоит проблема стандартов обучения: учить надо по профессиональным стандартам, а в России работают по образовательным. И получается, что из стен техникума или колледжа выходит человек с дипломом, но абсолютно без реальных навыков.

— Россия в свое время совершила огромную ошибку, когда отказалась от системы начального профессионального образования. Мы ее в 1940 году ввели, весь мир ее взял на вооружение, а мы эту систему потом отменили. Между тем, она подразумевает минимальное количество часов практики в размере 75% от всего времени обучения. В Сингапуре сейчас этот показатель — 98%. В Германии — 95%. А у нас в системе среднего профессионального образования — от 15 до 30%. Вот и сравните, что такое 90% и 15%! — горячо говорил директор НТТ.

Россия в свое время совершила огромную ошибку, когда отказалась от системы начального профессионального образования

Профессиональный стандарт кардинально отличается от образовательного: в нем расписываются все операции, которые связаны со всеми стадиями рабочего процесса — от начала до конца, включая организацию рабочего места. В то время как образовательный стандарт — в основном теоретический (и немудрено, с таким-то процентом практики). С 2016 года в России разработаны частичные профессиональные стандарты, но это, как говорят эксперты, — маленькая капля в общем море. Елена Романова указывает:

— Есть один-единственный профессиональный стандарт в нашей отрасли. Он начинается с укладчика-упаковщика и заканчивается… директором кондитерской фабрики. Это разве стандарт? Мы сейчас собрались, нашли тот стандарт, который очень близок к тому, какие специалисты нам необходимы. Немного его откорректировали совместно с руководством НТТ и запустили в работу.

Выходом, по словам собравшихся, может стать приглашение специалистов с производства, которые составят профессиональные стандарты по разным специальностям — понятные, подробные и действенные.

«ВСЕМ МИРОМ НАДО НАВАЛИВАТЬСЯ НА ПОВЫШЕНИЕ ПРЕСТИЖА РАБОЧЕЙ ПРОФЕССИИ!»

В-третьих, по словам собравшихся экспертов, престиж рабочей профессии утерян, ее рейтинг в России девальвирован. Виктор Суворов рассуждает:

— В техникуме или колледже человек получает диплом руководителя среднего звена и попутно — «корочку» рабочей профессии, безо всякой практики! В итоге у него как бы две профессии — скажем, техника-технолога и повара. И неужели он захочет работать поваром? Он приходит на предприятие на позицию технолога, а в будущем собирается стать директором. Мы ему заранее психологию испортили. Никто не хочет идти в рабочие профессии. А ведь, не получив рабочей специальности и не поработав руками, они не могут знать профессию технолога. И в результате сегодня мы — вся система среднего профессионального образования в России! — не готовим никого! У нас нет закона о льготном налогообложении и квотировании рабочих мест, нет профессиональных стандартов обучения, нет даже нормального обучения рабочим профессиям — так откуда возьмутся рабочие кадры? Нет их и не будет, пока все это не будет построено!

О тотальном невнимании общества к рабочим профессиям говорит Елена Романова, которая прямо спрашивает у редактора «Реального времени»:

— Сколько статей за минувший месяц вы написали? А сколько из них — про человека труда? Рискну предположить, что ни одной.

Как в таких условиях делать акцент на престижности рабочих специальностей? А без этого — извините, но у нас катастрофа!

Генеральный директор ТПП Набережных Челнов Фарид Башаров присоединяется к коллегам:

— Всем миром надо наваливаться на повышение престижа рабочей профессии! Людей рабочих показывать надо, успешные практики предприятий. Но наши СМИ, когда им предлагают рассказать об опытных работниках и о лучших предприятиях, говорят, что это будет реклама. Как в таких условиях делать акцент на престижности рабочих специальностей? А без этого — извините, но у нас катастрофа! Мы уже много лет обсуждаем, что нас ждет в плане кадровой обеспеченности. И, к сожалению, наши прогнозы сбываются.

В-четвертых, сегодня в стране не осталось индустриально-педагогических техникумов, которые готовили мастеров производственного обучения — профессионалов просто некому учить. На это указали и Фарид Башаров, и Виктор Суворов. Мастер с производства не придет на ту зарплату, который может сегодня предложить ему техникум — он лучше останется в цехе. Об этом гневно говорит Виктор Суворов:

— Я на производство прихожу и говорю: «Пойдемте к нам мастером. Вы интеллигентного вида, у вас высшее образование». Он сразу же спрашивает: «А зарплата у вас какая?». И я ему говорю: «Ну, тысяч тридцать, может быть, будет выходить». И что он мне ответит? На WorldSkills в Казани китайцы заняли первое место с огромным отрывом от второго. А знаете, почему? По их закону, если ты на производстве получал 1000 юаней, то придя мастером в учебное заведение, ты будешь получать 10 000. В десять раз больше! Естественно, они всех разорвали у нас на чемпионате. А у нас уже тридцать лет никто не готовит мастеров. Где их взять на 25—30 тысяч рублей? Вот поэтому мастеров производственного обучения, преподавателей специальных дисциплин — нет у нас!

Между тем, руководитель челнинской ТПП уверен:

— Политика государства, республики должна повернуться в полной мере в сторону образовательной системы. Татарстан может спокойно, не ожидая никакой федеральной помощи, обратить внимание и на подготовку инженерно-педагогических работников для ССУЗов!

Значит что получается? Их мы готовим как специалистов, но они о рабочей специальности ничего не знают, практической подготовки у них нет

«ПОКА ПРЕДПРИЯТИЕ НЕ ПЕРЕСТАНЕТ ХВАСТАТЬСЯ ТЕМ, ЧТО ЧЕРЕЗ САЙТЫ НАБИРАЕТ СОТРУДНИКОВ — НИКОГДА У НАС РАБОЧИХ НЕ БУДЕТ!»

Интересный разворот дискуссия получила, когда инициативой в разговоре завладел и. о. Управления образования Менделеевского района Раис Назипов. Сначала он присоединился к констатации тяжелого кризиса образовательной системы, которая готовит профессиональные кадры только на бумаге, а по факту — вынуждена выпускать людей без опыта и знаний. Он рассказал о запомнившейся ему встрече руководителей иностранных предприятий, открывшихся в закамских особых экономических зонах, с ректорами технических вузов Татарстана:

— Четыре замечания было со стороны иностранных предприятий. Первое: «Ваши механики не знают механику». Второе: «Ваши специалисты не умеют системно мыслить и системно работать». Третье: «Ваши дети вообще не приучены работать». Значит что получается? Их мы готовим как специалистов, но они о рабочей специальности ничего не знают, практической подготовки у них нет. И четвертое замечание: «Если бы не налоговые льготы, мы бы лучше открылись в Ульяновске. Там хотя бы английский язык знают».

Назипов озвучил цифры по своему району: на учете в Центре занятости стоят 25 безработных на 211 открытых вакансий. Десятикратная разница говорит о серьезнейшем дефиците кадров. Но свет в конце тоннеля, по словам эксперта, появился. Речь — о бюджетообразующем и градообразующем для Менделеевска предприятии, АО «Аммоний», которое, как и остальные его «химические» коллеги в Закамье, испытывает нужду в квалифицированных кадрах. Гендиректор завода Дмитрий Макаров и глава района Радмир Беляев пытаются решать проблему в тандеме: прямо сейчас в городе разрабатывается концепция развития химико-технологического образовательного кластера; разрабатывается концепция химического лицея «Потомки Менделеева». АО «Аммоний» выделяет деньги на капитальный ремонт школ, приглашает учеников на профориентационные мероприятия (причем вместе с учителями и родителями).

— Надо видеть, на каком уровне они проводятся! Все заводоуправление, ведущие специалисты целый день работают с нашими детьми и их родителями. В апреле мы возили своих выпускников школы в КНИТУ-КХТИ в Казань. Нас встретили около 50 человек в этом университете и весь день со школьниками работали. Ребята целый день занимались в лабораториях, в реальных условиях. В итоге нам дали 70 целевых мест. Кроме того, на базе Центра детского творчества создается Центр детских компетенций «Менделеевская долина» при поддержке Сбера, и по 20 направлениям наши учителя пройдут переподготовку.

По словам Раиса Назипова, сегодня АО «Аммоний» возрождает в Менделеевске фактически систему советских трестов, которые сами строили для себя ПТУ, техникумы, институты. Разрабатывали образовательные программы и давали своих ведущих специалистов на преподавательскую работу. Снабжали современным оборудованием учебные центры и набирали их выпускников к себе на работу.

— Сегодня такая система называется кластером. И пока такого кластера не будет, никогда у нас рабочих не будет! Пока ведущее предприятие не перестанет хвастаться тем, что через «Хедхантер» набирает себе сотрудников — никогда у нас рабочих не будет! Разве такие крупные предприятия через сайты должны набирать штат? Через Центр занятости? Вопрос стоит только в том, насколько нужны предприятию рабочие и насколько оно готово с учебными заведениями работать. Если предприятия ждут халявных специалистов, рабочих кадров, не вкладывают в обучение ни копейки — никогда у нас кадров не будет, — эмоционально говорил представитель администрации Менделеевска.

«АММОНИЕВ» НА ВСЕХ НЕ ХВАТИТ!»

Леонид Барышев, выслушав пламенную речь Раиса Назипова, обратил внимание на важнейший нюанс:

— Я понимаю, вам хочется прорекламировать «Аммоний». Вы рекламируете моногород…

— Я ничего не рекламирую! Я рассказываю, как нужно! — перебил его Раис Габсалямович.

— То федеральное финансирование, за которое депутаты бились 20 лет, вы получали! И Нижнекамск получал, и Челны, и Менделеевск. Вам давали финансирование и льготы, чтобы уйти от концепции моногорода, но теперь вы снова рекламируете моногород! У нас даже ТОСЭР организовали, чтобы разложить яйца в разные корзины, а теперь вы сделали отличную презентацию города, который приватизировало одно предприятие! Такую же ситуацию мы имеем сейчас в Альметьевске, где город приватизировала нефтедобывающая компания — и там все на ней завязано. Но представьте себе: всех этих людей нужно как-то кормить. Они не смогут есть нефть. Их надо одевать — они не будут ходить, намазанные нефтью. Таким образом, нельзя сделать так, чтобы экономика города была завязана на одном предприятии. Бывают «черные лебеди»: что вы будете делать, если, например, «Аммоний» закроется?

Вам давали финансирование и льготы, чтобы уйти от концепции моногорода, но теперь вы снова рекламируете моногород!

Раис Назипов ответил, что в Менделеевске есть малый бизнес, потому что там тоже открыта ТОСЭР, и город не замкнут на одном АО «Аммоний». Между тем, Леонид Барышев продолжал рассуждать о том, что решение образовательных и кадровых проблем, реализованное в Менделеевске, нельзя экстраполировать на менее «моноцентричные» территории. Ведь если «Аммонию» одного процента от оборота хватает на то, чтобы содержать такой город, как Менделеевск, то небольшое предприятие — допустим, автомастерская или булочная, не может такого себе позволить. По мнению бизнесмена, подготовку кадров должно регулировать государство, опираясь на живые, реальные требования рынка.

— А рынок говорит о том, что если нам дадут льготы на подготовку кадров, тогда мы действительно встанем в очередь к дверям учебных заведений. А вы между тем рассказываете, что мэрия попросит — «Аммоний» сделает! Но «Аммониев» на всех не хватит! Но КАМАЗ тоже так делает. И как нам с ним конкурировать? Мы что, должны приватизировать Набережные Челны? — возмущался гендиректор АО «Эссен Продакшн АГ».

«МОЯ ЗАДАЧА — ПЛАТИТЬ НАЛОГИ! ИЛИ Я ДОЛЖЕН ЗАМЕСТИТЬ ФУНКЦИЮ ГОСУДАРСТВА?»

Диалог между Раисом Назиповым и Леонидом Барышевым накалялся. Назипов утверждал, что качество подготовки кадров зависит от муниципальных органов власти на местах и от работодателей — которые, по его словам, в большинстве (за исключением, конечно, «Аммония») совершенно не вовлечены в образовательную деятельность. Барышев допытывался: правильно ли он понимает слова чиновника о том, что подготовка кадров должна лечь исключительно на плечи работодателей:

— Не считаете ли вы, что мы достаточно платим налогов для того, чтобы государство готовило для нас кадры?

— Если работодатель будет ждать готового продукта, у нас никогда ничего не будет! Только для этого должно быть еще законодательное решение, хотя бы на республиканском уровне, — не сдавался руководитель менделеевского управления образования.

В зарубежной системе получение рабочей профессии является альтернативой высшему образованию. А у нас — нет

В спор вмешался Виктор Суворов — по своему обыкновению, с цифрами:

— Важный показатель: доля расходов на образование в РФ — 3—4% от ВВП. При Сталине было от 12%. В цивилизованных странах сегодня до 10%. В Сингапуре — 20%. Далее: в зарубежной системе получение рабочей профессии является альтернативой высшему образованию. А у нас — нет. Для примера, в Сингапуре выпускается более 40% специалистов рабочих профессий от всего объема профессионалов, в Германии 56%, в Японии 59%, в США 43%. А у нас? 3%, коллеги!!! При том что в РФ происходит сокращение трудоспособного населения на уровне миллиона человек в год! А рабочих высокой квалификации всего лишь от 3 до 5%. Мы в ужасном состоянии находимся! И правильно говорит Раис Габсалямович: как было при советской власти и как сегодня делает «Аммоний» — это надо не ругать, а распространять!

Леонид Барышев ответил:

— Мы не ругаем. Мы просто говорим о том, что это невозможно! Потому что это должно делать государство, а не работодатель. Вы цитируете цифры из Германии. Но если так же как в Германии, государство будет тратить не 3%, а допустим 15% на образование, надо ли будет мне заниматься частным партнерством с техникумами? Или все-таки я должен заниматься бизнесом? Создавать рабочие места, добавленную стоимость и приносить в казну налоги?

— Но без кадров вы ничего не сделаете, — парировал Суворов.

— Кадры мне должно предоставить государство! Это оно должно стимулировать рождаемость, обучать людей, обеспечивать социальной поддержкой. Моя задача — платить налоги! Или нет? Или я должен заместить функцию государства? — распалялся Барышев. — Ведь даже если оно обеспечит мне льготные налоги — это ведь всего лишь одна десятая от того, что нам нужно! Мы можем все вместе создать прекрасную систему обучения детей. Но сколько их у нас рождается и сколько остается здесь работать?

«Я ГОТОВ ЗА 50 ТЫСЯЧ РАБОТАТЬ УБОРЩИКОМ, НО ЖИТЬ В КАЗАНИ»

Конечно, не обошлось без обсуждения проблемы чисто физического оттока молодежи из Закамья. Выпускники школ уезжают в Казань или дальше — в Москву, и отказываются возвращаться на родину. Леонид Барышев вот уже несколько лет подряд говорит об этом на всех площадках, где это возможно. Приводит статистику: бюджетообеспеченность на одного жителя Менделеевского района и Казани различается больше чем вдвое (разумеется, в пользу столицы). Примерно аналогично этой кратности различается и качество жизни.

— А теперь спросим ученика пятого класса любой закамской школы. Он сидит и думает: «Чем я провинился перед богом, что родился в этой дыре, а не в Казани?» Та выставка достижений народного хозяйства Татарстана, что сейчас в Казани создали — она заканчивается там, где находится выезд из города. И если ты пожил в столице республики и попользовался всеми ее благами, то возвращаясь в Елабугу, ты говоришь себе: «У меня всего одна жизнь. И я не хочу ее тут провести, даже если мне предложат тут зарплату в 100 тысяч. Я готов за 50 тысяч работать уборщиком, но жить в Казани». А вот теперь вопрос: тут создали ТОСЭР и СЭЗ, построили предприятия. Но кто-то собирается ли вкладываться в то, что находится за их пределами? Или опять они думают, что работодатель должен построить себе город для того, чтобы люди согласились в нем жить? Если в СЭЗ создается 50 тысяч рабочих мест — нужно ведь, чтобы государство построило для этих 50 тысяч людей новый микрорайон, а к нему — школу, больницу и детские садики. Или оно опять скажет: «Ребята, кому нужны работники — пожалуйста, стройте дома»? — эмоционально, по своему обыкновению, размышлял Барышев.

Тут создали ТОСЭР и СЭЗ, построили предприятия. Но кто-то собирается ли вкладываться в то, что находится за их пределами?

Он вспоминал, как Советский Союз строил города под крупные предприятия: Альметьевск и Лениногорск — под нефтедобычу. Нижнекамск — под нефтехимическое производство. Челны выросли, когда было принято решение строить «КамАЗ». И даже в Елабуге под ЕлАЗ успели выстроить два микрорайона. А теперь, когда в Елабуге создан «инвестиционный коллапс», когда в город на 60 тысяч населения пришли десятки новых предприятий, ничего такого не происходит. В Елабуге формируются очереди в школу, давно бы пора построить новую больницу, катастрофическая нехватка детских садов.

— А теперь вопрос: какую я должен платить зарплату, чтобы человек остался здесь и компенсировал себе эту судьбу, в которой он не может ни отдать своих детей в хорошую школу, ни вылечить своих родителей в хорошей больнице? Это что, работодатель опять должен делать? Или все-таки государство?

«МЫ ДОЛЖНЫ ЗАДАВАТЬ ЭТИ ВОПРОСЫ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА НАС НЕ УСЛЫШАТ!»

Леонид Барышев резюмировал: сегодня Закамская зона — это один большой экономический вызов. Если 5 лет назад сюда требовались инвестиции, то сегодня они сюда пришли. Но в постановлениях об образовании свободных экономических зон не было ни слова о профессиональном образовании. Хотя делать это надо было в тот же момент, когда задумывали экономические и налоговые льготы. И сегодня проблему надо решать не только на глобальном уровне (о коллапсе о котором говорили специалисты в области среднего профессионального образования), но и локально.

— Если государство дает льготы, то они должны быть целевые. Может быть, хотя бы часть тех льгот, которые идут в счет фонда оплаты труда для ТОСЭР, направлять на создание городской инфраструктуры, способной поддерживать приемлемый уровень жизни? Мы же не можем даже инструментарий этот набрать! Чем мы в итоге должны управлять — урбанизацией, индустриализацией или бюджетом? И мы должны задавать эти вопросы до тех пор, пока нас не услышат и не начнут направлять сюда целевые средства! Чтобы количество школ соответствовало рождаемости. Количество коек в больницах — количеству больных. Чтобы дети, которые тут учатся, не чувствовали себя ущербными, один раз съездив в Казань и увидев там люстру в театре. Они приезжают и говорят: «Мы побывали на Луне». А мы им отвечаем: «Казань — ерунда! Вот станок — твоя судьба!»…

Гендиректор «Эссен Продакшн АГ» признавался: он не справляется с жестким дефицитом кадров, как и многие его коллеги. И Закамье, задыхающееся в этой обескровленности, хочет донести свою проблему до людей, принимающих решения, на всех уровнях. На сегодняшний момент самым быстрым и действенным процессом заполнения лакун в штатном расписании становится миграция — предприятия «Эссен Продакшн АГ» привлекают сотрудников и из соседних Удмуртии и Чувашии, и возят вахты из Москвы и Питера, и даже граждан СНГ набирают на работу!

«МАХОВИК РАСКРУЧИВАЕТСЯ ОЧЕНЬ МЕДЛЕННО»

Раис Назипов грустно резюмировал:

— Работа везде идет, но государство поворачивается очень долго. Маховик раскручивается очень медленно, но нам все равно надо работать. Работодатель должен слушать руководителя образовательной организации! У вас специалисты обучены годами, а у них мастер сидит на зарплате 17 тысяч рублей. Но этого же никто не слышит и не видит. И в такой ситуации мы кадровую проблему не решим. И нам будут продолжать говорить: «Ваши механики не знают механики, ваши — не умеют системно мыслить, а ваши — вообще не приучены работать».

Виктор Суворов тоже без особенного оптимизма повторил свои главные тезисы о возвращении системы начального профессионального образования и о том, что государство должно выстроить систему взаимодействия предприятий с ССУЗами:

— И, конечно, предприятие повернется к нам лицом только в том случае, если государство издаст указ о льготном налогообложении и квотировании рабочих мест. Тогда предприятие сможет давать и хорошие подъемные, и, может быть, льготы по детсаду и ипотеке, льготу по заочному обучению — и оставлять рабочее место за ним, провожая его в армию. И если это все сделать — мы будем жить! Но я лично об этом говорю уже лет 25. Поговорили мы и сегодня. И лет через 20 встретимся — и снова будем о том же говорить, если будем живы и здоровы… Потому что по большому счету сильного сотрудничества с предприятием ни у кого нет. Потому что, как правильно коллеги сказали, государство для этого ничего не делает. И пока оно не начнет — ничего не сдвинется с мертвой точки.

Источник: Реальное время